Национальная денежная единица снова теряет доверие наших граждан. Гривна является очень слабой и постоянно теряет свой вес. Она обособлена от других валют и малоподвижная, имеет ограниченную функциональность (поэтому некоторые ее называют деревянной). А ведь яркие успехи страны неразрывно связаны с твердостью ее денежной единицы.
В то же время руководители страны и экономические тузы живут не в гривневом, а в долларовом пространстве, гарантировав себе финансовую безопасность. Для остальных они определили гривневую жизнь, в которую загнаны простые украинцы. При этом власть не обеспечила граждан доступными и долгосрочными гривневыми кредитам, инструментами гривневых инвестиций, честными ответственными банковскими услугами. Все мы находимся как бы под колпаком банков, с которыми заключили соглашения, и НБУ, который действует бесконтрольно, произвольно и своими действиями или бездействием уже в течение двух десятилетий подрывает платежеспособность украинцев.
Что же мешает нам сделать гривню надежной, твердой валютой? И как вообще объяснить едва ли не худшее среди европейских стран состояние финансового сектора? И, наконец, почему мы живем в таких финансовых условиях? Попробуем разобраться.
После восстановления независимости Украина находилась в режиме суровой экономии. Но это осознавали не все, а особенно – первые лица государства, которые в 1992-1993 годах, заручившись помощью НБУ, начали «бесшабашно» раздавать кредиты постсоветским хозяйственным авторитетам. После того как последние оказались у разбитого корыта, они начали требовать бюджетных дотаций или займов на пополнение оборотного капитала, которого и так хронически не хватало в условиях убыточной, неэффективной деятельности.
Выпуск дополнительных денег только подвигал цены вверх, следовательно, потребность в оборотных средствах ставала еще большей. Предприятия снова начали обращаться к правительству за помощью. Вот так и началась гиперинфляция. Разрушение денежной единицы, номиналы которой обесценились за месяц более чем на 50%, привело к высоченным ставкам по банковским кредитам и сделало невозможным их обслуживание, заводы остановили свою работу.
Счета большей части заводов были заблокированы, посему те начали искать возможности, чтобы работать без денег. Воцарился бартер, практически прекратились безналичные денежные платежи. А для реальной регенерации банковских кредитов понадобилось долгих 6 лет, в течение которых производство продолжало падать.
Другая сторона гиперинфляции и уничтожения денежной системы тех годов – аннигиляция сбережений семей Украины. Из экономики прямо-таки вычеркнули розничные финансовые накопления. Поначалу, в 1992 году, все счета украинских граждан были заблокированы в Сбербанке Украины, выдача денег – остановлена. Позже, в 1996 году, эти средства были проиндексированы, а после и вовсе изъяты с депозитных счетов, закрыты на внебалансовом счете того же Сбербанка. Обесценившиеся замороженные сбережения фактически исчезли, а это значит, что, во-первых, миллионам граждан был нанесен большой материальный ущерб, а во-вторых, экономика страны была лишена мощнейшего ресурса, и именно поэтому длительное время, до 2000 года, она находилась в состоянии непрестанного падения.
Следствием этого стал огромный разрыв между Украиной и Россией, которая унаследовала денежные институты, международные валютно-имущественные ценности и сбережения Советского Союза, что помогло ей быстрее поставить на ноги свои социальные и экономические системы. Недопущение финансового коллапса в подобном к украинскому масштабе позволило ей сохранить в действующем состоянии большую часть полученных в наследство от социализма предприятий. Кроме того, северный сосед вошел в XXI век с большими запасами золотовалютных резервов, в то время как у нас они были мизерными на фоне большого государственного внешнего долга. Украина проиграла политически.
Не успели украинцы порадоваться новоявленной в сентябре 1996-го денежной единице – гривне, как в середине 1998-го начался ее дрейф вниз водостоком валютного курса. Ситуация казалась подозрительной и непонятной после размещения небольших валютных резервов НБУ в долговых бумагах Российской Федерации, за которые были обещаны огромные годовые проценты (40%). Но в 1998 году российское правительство объявило дефолт, и нам пришлось надолго забыть о возвращении тех валютных вкладов. Это был второй удар по украинскому среднему классу и предпринимательству.
В 2008 году было допущено два серьезных нарушения денежного регулирования. Сначала была негласно задекларирована политика девальвации валютного курса гривны. Сигнал был услышан европейскими и мировыми финансовыми кругами и сформировал девальвационные ожидания у нерезидентов. Осуществление девальвации фактически означало необдуманную реакцию украинского правительства на огромный приток иностранного краткосрочного спекулятивного капитала, который специализируется на покупке местных государственных облигаций и кредитовании импорта в Украину. Очевидно, власть хотела быстрых успехов в сдерживании инфляции и повышении покупательной способности граждан. И эту политику нельзя назвать иначе, как искусственное надувание внутренней экономики иностранной валютой и создание дополнительных возможностей сбыта в
Украине импортных товаров.
С начала 2008-го декларации правительства относительно курса на рост валютной стоимости гривны начали последовательно воплощаться в жизнь, когда она внезапно подорожала. Для иностранцев эти операции были такими привлекательными, что они решили получить статус резидентов для непосредственного осуществления операций в гривне.
Расшатывание курса гривны в начале 2008 года негативно сказалось на внутреннем кредитном рынке. Украинские банки тоже начали зарабатывать на валютных спекуляциях и курсовых разницах. Гривневая масса стала недостаточной (она перебралась на валютный рынок), и процентные ставки по гривневым займам начали расти. Внутренние производства из-за нехватки оборотного капитала сбавили обороты.
В условиях мирового кризиса валютных поступлений из-за границы стало не хватать. В сентябре НБУ пошел на девальвацию, в течение нескольких месяцев допуская превышение спроса на иностранную валюту внутри Украины над ее рыночным предложением, чтобы сбить избыточный спрос.
Отсюда берет начало второй акт драмы, который привел денежно-кредитную систему страны к очередному коллапсу.
Второе нарушение. Когда стрелка валютного курса качнулась в прямо противоположную сторону – к девальвации гривны, иностранные инвесторы испугались не на шутку, ведь не для того ввели в Украину краткосрочные заемные валютные ресурсы, чтобы их потерять. Они ждали целый месяц, надеясь, что украинский центробанк остановит падение и стабилизирует курс. А потом стали разрывать контракты, приостанавливать операции с государственными бумагами и направили потоки валютных средств в другую сторону – на Запад. Тогда уже началась настоящая паника.
За IV квартал 2008 года отечественные банковские учреждения вернули иностранных кредитов на $ 2,8 млрд., и это только краткосрочных. Для того чтобы их вывести, зарубежные кредиторы бросились скупать доллары на внутреннем валютном рынке, надеясь минимизировать свои потери от девальвации. Спрос на валютные ценности резко возрос, а, следовательно, ускорилось повышение курса доллара. В какой-то момент денежный регулятор спохватился и, чтобы потушить пожар девальвации, начал выбрасывать на рынок резервную валюту «тонами». Но это не помогло. Девальвационная лавина накрыла собой всю украинскую экономику.
Большего вреда национальной безопасности нашего государства, чем развал ее денежной системы, не найти. И в свете происходящего напрашивается вопрос: имеет ли право на дальнейшее существование модель денежной системы, которая позволяет такие финансовые злоупотребления и растраты?
Паламарчук Ирина
В то же время руководители страны и экономические тузы живут не в гривневом, а в долларовом пространстве, гарантировав себе финансовую безопасность. Для остальных они определили гривневую жизнь, в которую загнаны простые украинцы. При этом власть не обеспечила граждан доступными и долгосрочными гривневыми кредитам, инструментами гривневых инвестиций, честными ответственными банковскими услугами. Все мы находимся как бы под колпаком банков, с которыми заключили соглашения, и НБУ, который действует бесконтрольно, произвольно и своими действиями или бездействием уже в течение двух десятилетий подрывает платежеспособность украинцев.
Что же мешает нам сделать гривню надежной, твердой валютой? И как вообще объяснить едва ли не худшее среди европейских стран состояние финансового сектора? И, наконец, почему мы живем в таких финансовых условиях? Попробуем разобраться.
Десятилетие без денег
После восстановления независимости Украина находилась в режиме суровой экономии. Но это осознавали не все, а особенно – первые лица государства, которые в 1992-1993 годах, заручившись помощью НБУ, начали «бесшабашно» раздавать кредиты постсоветским хозяйственным авторитетам. После того как последние оказались у разбитого корыта, они начали требовать бюджетных дотаций или займов на пополнение оборотного капитала, которого и так хронически не хватало в условиях убыточной, неэффективной деятельности.
Выпуск дополнительных денег только подвигал цены вверх, следовательно, потребность в оборотных средствах ставала еще большей. Предприятия снова начали обращаться к правительству за помощью. Вот так и началась гиперинфляция. Разрушение денежной единицы, номиналы которой обесценились за месяц более чем на 50%, привело к высоченным ставкам по банковским кредитам и сделало невозможным их обслуживание, заводы остановили свою работу.
Счета большей части заводов были заблокированы, посему те начали искать возможности, чтобы работать без денег. Воцарился бартер, практически прекратились безналичные денежные платежи. А для реальной регенерации банковских кредитов понадобилось долгих 6 лет, в течение которых производство продолжало падать.
Другая сторона гиперинфляции и уничтожения денежной системы тех годов – аннигиляция сбережений семей Украины. Из экономики прямо-таки вычеркнули розничные финансовые накопления. Поначалу, в 1992 году, все счета украинских граждан были заблокированы в Сбербанке Украины, выдача денег – остановлена. Позже, в 1996 году, эти средства были проиндексированы, а после и вовсе изъяты с депозитных счетов, закрыты на внебалансовом счете того же Сбербанка. Обесценившиеся замороженные сбережения фактически исчезли, а это значит, что, во-первых, миллионам граждан был нанесен большой материальный ущерб, а во-вторых, экономика страны была лишена мощнейшего ресурса, и именно поэтому длительное время, до 2000 года, она находилась в состоянии непрестанного падения.
Следствием этого стал огромный разрыв между Украиной и Россией, которая унаследовала денежные институты, международные валютно-имущественные ценности и сбережения Советского Союза, что помогло ей быстрее поставить на ноги свои социальные и экономические системы. Недопущение финансового коллапса в подобном к украинскому масштабе позволило ей сохранить в действующем состоянии большую часть полученных в наследство от социализма предприятий. Кроме того, северный сосед вошел в XXI век с большими запасами золотовалютных резервов, в то время как у нас они были мизерными на фоне большого государственного внешнего долга. Украина проиграла политически.
Не успели украинцы порадоваться новоявленной в сентябре 1996-го денежной единице – гривне, как в середине 1998-го начался ее дрейф вниз водостоком валютного курса. Ситуация казалась подозрительной и непонятной после размещения небольших валютных резервов НБУ в долговых бумагах Российской Федерации, за которые были обещаны огромные годовые проценты (40%). Но в 1998 году российское правительство объявило дефолт, и нам пришлось надолго забыть о возвращении тех валютных вкладов. Это был второй удар по украинскому среднему классу и предпринимательству.
Тайны эмиссионной лавины 2008
В 2008 году было допущено два серьезных нарушения денежного регулирования. Сначала была негласно задекларирована политика девальвации валютного курса гривны. Сигнал был услышан европейскими и мировыми финансовыми кругами и сформировал девальвационные ожидания у нерезидентов. Осуществление девальвации фактически означало необдуманную реакцию украинского правительства на огромный приток иностранного краткосрочного спекулятивного капитала, который специализируется на покупке местных государственных облигаций и кредитовании импорта в Украину. Очевидно, власть хотела быстрых успехов в сдерживании инфляции и повышении покупательной способности граждан. И эту политику нельзя назвать иначе, как искусственное надувание внутренней экономики иностранной валютой и создание дополнительных возможностей сбыта в
Украине импортных товаров.
С начала 2008-го декларации правительства относительно курса на рост валютной стоимости гривны начали последовательно воплощаться в жизнь, когда она внезапно подорожала. Для иностранцев эти операции были такими привлекательными, что они решили получить статус резидентов для непосредственного осуществления операций в гривне.
Расшатывание курса гривны в начале 2008 года негативно сказалось на внутреннем кредитном рынке. Украинские банки тоже начали зарабатывать на валютных спекуляциях и курсовых разницах. Гривневая масса стала недостаточной (она перебралась на валютный рынок), и процентные ставки по гривневым займам начали расти. Внутренние производства из-за нехватки оборотного капитала сбавили обороты.
В условиях мирового кризиса валютных поступлений из-за границы стало не хватать. В сентябре НБУ пошел на девальвацию, в течение нескольких месяцев допуская превышение спроса на иностранную валюту внутри Украины над ее рыночным предложением, чтобы сбить избыточный спрос.
Отсюда берет начало второй акт драмы, который привел денежно-кредитную систему страны к очередному коллапсу.
Второе нарушение. Когда стрелка валютного курса качнулась в прямо противоположную сторону – к девальвации гривны, иностранные инвесторы испугались не на шутку, ведь не для того ввели в Украину краткосрочные заемные валютные ресурсы, чтобы их потерять. Они ждали целый месяц, надеясь, что украинский центробанк остановит падение и стабилизирует курс. А потом стали разрывать контракты, приостанавливать операции с государственными бумагами и направили потоки валютных средств в другую сторону – на Запад. Тогда уже началась настоящая паника.
За IV квартал 2008 года отечественные банковские учреждения вернули иностранных кредитов на $ 2,8 млрд., и это только краткосрочных. Для того чтобы их вывести, зарубежные кредиторы бросились скупать доллары на внутреннем валютном рынке, надеясь минимизировать свои потери от девальвации. Спрос на валютные ценности резко возрос, а, следовательно, ускорилось повышение курса доллара. В какой-то момент денежный регулятор спохватился и, чтобы потушить пожар девальвации, начал выбрасывать на рынок резервную валюту «тонами». Но это не помогло. Девальвационная лавина накрыла собой всю украинскую экономику.
Вывод
Большего вреда национальной безопасности нашего государства, чем развал ее денежной системы, не найти. И в свете происходящего напрашивается вопрос: имеет ли право на дальнейшее существование модель денежной системы, которая позволяет такие финансовые злоупотребления и растраты?
Паламарчук Ирина
Поделитесь в соцсетях:
